Дневник фестиваля. Не найти того, что ищем? Вечера в ретро-стиле

Володин - удивительный драматург, и его оттого так любят, что он создает в своих пьесах особую поэтическую атмосферу, а его персонажи настолько хороши, что всякий раз думаешь: да существуют ли такие люди на самом деле? В смысле - духовные, интересные, остроумные, порядочные. И при этом жесткие и вполне себе «натуральные», то есть не без известных человеческих слабостей и пороков. Может быть, такие люди существовали в прошлом? А потом вымерли, и сейчас их нет? Поэтому и встречаешь их исключительно в володинском театре...

Впрочем, умом-то все равно понимаешь, что настоящий авторский театр, как у Володина, - это всегда сгущение, преувеличение, допущение и прочие «художества», но у Володина все это получалось настолько достоверно и убедительно, что хочется оказаться там, в пятидесятых, с этими героями, или похожими на них людьми, и прожить ту, уже давно несуществующую жизнь.

А жизнь-то была, и старшее поколение ее помнит, и наверняка она мало отличалась от той, что предлагал нам Александр Володин в своих пьесах. Иначе бы ему никто не поверил, и пьесы устарели бы раньше, чем умер драматург. А ведь это общий случай - тысячи пьес, шедших по всем сценическим площадкам страны, где они? Сгинули, пропали в путине времени. А пьесы Володина - живут, они правдоподобны и актуальны, пусть и приправлены ностальгией.

Задача режиссера здесь, по-моему, - как можно аккуратнее и трепетнее отнестись к материалу, воссоздать неповторимую атмосферу володинских пьес, незабываемых (благодаря Володину) ленинградских вечеров. И режиссер Александр Кладько вместе с артистами Русского театра Эстонии превосходно с этой задачей справились. В эту версии володинского Ленинграда веришь.

«Пять вечеров» Александра Кладько - это второй (после «Спасти камер-юнкера Пушкина») спектакль XXIIIфестиваля, который был показан зрителям на большой сцене, оформленной в виде амфитеатра. Действие происходит в пространстве сцены, а зрители, словно на трибунах, расположились по сторонам, и как будто запоздалые гости, прикорнули на стульях внутри комнат, в которых происходит какая-то теплая интимная жизнь.

«Винтажные» декорации, условно, под пятидесятые (художник - Борис Шлямин) отделяют художественный мир «Пяти вечеров» от потусторонней бытовой профанации, но рампа отсутствует: авторы впустили зрителей внутрь спектакля, в эти старомодные квартиры и углы, в которых творится мелодрама. Сохнущие по стенам простыни, ширма, занавеска, буфет, столы, многочисленные двери, замороженные стекла окон (в Ленинграде настоящая морозная зима) погружают нас в володинский мирок, уютный и простой, но наполненный страстями и метаниями героев, каждый из которых, по сути, главный.

Парадокс, но у Володина нет актеров второго плана (это, конечно, некоторое преувеличение), но каждый персонаж (даже соперница Зоя - Елена Тарасенко) играет на стороне двух влюбленных - Тамары (Лариса Саванкова) и Ильина (Александр Ивашкевич). Все по-своему стараются, чтобы запоздалая, отсроченная на 17 лет любовь все-таки состоялась.

У Геннадия Шпаликова есть такие знаменитые строчки: «По несчастью или к счастью, / Истина проста: / Никогда не возвращайся/ В прежние места. / Даже если пепелище / Выглядит вполне, / Не найти того, что ищем, / Ни тебе, ни мне». //

Так вот, Володин, Кладько и артисты Русского театра Эстонии сделали все, чтобы опровергнуть эту истину, казалось бы, бесспорную. Александр Ильин расстался с Томой, когда ему было 19. Прошло 17 лет, в которые уместились война, тяжелое ранение, тяжкий труд шоферюги «на северах»... Стало быть, Ильину - 36, вполне себе возраст для интересного мужчины в самом расцвете сил. И вот он в Ленинграде, на рандеву с Зоей, с патефоном, полумраком и свечой. Артисты разыгрывают, по сути, страшную сцену, хотя внешне она вроде бы смешна. Поколение Ильиных выбито войной, и в Ленинграде, да и по всей стране миллионы женщин, которые живут без мужчин, и мы видим, как Зоя буквально набрасывается, будто нимфоманка, на анемичного равнодушного Ильина, видимо, слегка подуставшего от навязчивого женского внимания. Стареющую одинокую Зою жалко, но и Ильина можно пожалеть. Импозантный, интересный, умный мужчина явно не в своей тарелке. И это, что называется, по жизни. Что-то не то случилось в прошлом, что-то неправильное произошло.

И тут Ильин, будто случайно, узнает в окно аптеку, и окно другой квартиры, напротив, в которой когда-то жила его первая любовь - Тамара, «звезда». И он буквально срывается, бросает рыдающую Зою и бежит в неизвестность, «на пепелище», о котором говорил Шпаликов. И начинается чудесная володинская мелодрама. Тонкая, остроумная, интеллигентная. С подтекстами, паузами, с особой телесностью, с репликами героев, которые на самом деле означают не то, что мы слышим, а то, что чувствуют герои и зрители. Сюжет пересказывать нет смысла: он известен всем, кто любит володинскую драматургию. А вот рисунок, детали, раскраска - необычайно важны, поскольку это именно то, что делает «Пять вечеров» оригинальным произведением искусства, не из ниоткуда, а именно от Русского театра Эстонии.

Зритель увидел как будто два спектакля - до антракта и после. Первый - медлительный, вдумчивый, почти медитативный. Персонажи будто заморожены или зомбированы прошлым, хотя мизансцены, как и всегда у Володина, остроумны, точны, комичны. До сих пор любящая, но раздираемая между моралью и плотью Тамара; колоритные, постоянно острящие и характерные Слава и Катя (Дмитрий Кордас и Татьяна Егорушкина), суровый и правдивый Тимофеев (Сергей Черкасов) - все они в меру добра и участия пытаются сотворить чудо: сделать так, чтобы первая любовь симпатичных им людей - Томы и Саши - действительно «не заржавела».

Стараются они зря, ведь самое важное открытие - Ильин и Тома по-прежнему любят друг друга, несмотря на 17 исчезнувших лет, несмотря на вранье Ильина и «твердые принципы» Тамары. Медленно, но неминуемо, через испытания и преграды, влюбленные движутся друг к другу. Но найдут ли? В этом-то и интрига. В какой-то момент Ильин решается и предлагает Тамаре «перемену участи» - уехать вместе с ним «на севера». Но готова ли взрослая состоявшаяся женщина к столь неожиданному ангажементу? «Я за тобой, как собачонка, не побегу».

Вторая часть, после антракта, - это стремительная и динамичная цепочка развязок, с водкой в привокзальном буфете, куда ж без нее? Сцена распития графина с водкой сыграна настолько достоверно и смешно, что, зрители, кажется, даже поверили: в графине не вода, а настоящая водка. Словом, и алкоголь тут в помощь: пьяный Ильин все-таки возвращается к своей Тамаре. И если это не чудо, то что?

В спектакле «Пять вечеров» много «находок», как володинских, ставших крылатыми фразами («Мне говорят, я неплохо сохранилась» - «Не верьте!»), так и чисто режиссерских, актерских. Когда девушка стирает со стекла пальцем лед, ты будто окунаешься в детство. Когда две тетки, две одинокие соперницы танцуют танго, рыдая друг у друга на плечах, понятно, что нет никаких соперниц, а есть несчастные русские женщины, и становится предельно ясна знаменитая мантра выбитого войной народа: «Лишь бы не было войны!».

И вроде время-то не самое счастливое, война, сталинские ужасы, а вот он володинский герой, единственный на курсе, кто подлецу сказал, что тот подлец. «Я свободный, я веселый, я счастливый человек», - говорит Ильин, плача, и всякий зритель чувствует, что это и так, и не так, но вот с потолка падает белый пушистый снег, и это означает, конечно, надежду и обновление.

Саша Донецкий   

Источник: Псковская Лента Новостей

Источник: Псковский академический драматический театр имени А.С. Пушкина